Наталья Ветер: «Основной источник загрязнения Воронежского водохранилища – несанкционированные сбросы»
С наступлением тепла воронежцев начинают мучать сомнения: стоит ли снова морально готовить себя к химической «атаке» зловонием от водохранилища? В чем же причина настолько серьезного загрязнения главного водоема Воронежа и, самое главное, когда акваторию приведут в порядок? Об этом в беседе с корреспондентом «Обозреватель.Врн» сообщила глава регионального департамента природных ресурсов и экологии Наталья Ветер.
Богатство для города
– Наталья Викторовна, когда проводилась какая-либо глобальная очистка водохранилища?
– Водохранилище – это уникальный объект, для города иметь водоем в самом центре – это просто богатство. В первую очередь он использовался для технических нужд города. При этом эксплуатировался в жестком формате. К 2000-м годам мы пришли к тому, что биологический ресурс водохранилища ввиду максимальной антропогенной нагрузки был истощен. Начиная с конца 1990-х, жители города могли видеть деградацию водоема: и заиливание, и зарастание водорослями. Именно с этого времени в воду стали выпускать растительноядную рыбу для очистки объекта. И этот процесс не останавливается до сих пор: ежегодно водохранилище зарыбляется в осенний период. Должна признать – хоть это направление и нацелено на сохранение биологического ресурса, его недостаточно. В 2014 г. начался процесс реабилитации водохранилища, первый его этап завершился в 2019 г. Тогда было проведено углубление дна водоема – важный момент, позволивший во многом сделать объект более чистым. Теперь в водохранилище в месте проведения работ глубина на мелководье составляет от 2 м, а самая глубокая точка – 19,5 м.
– То есть, ожидать неприятного запаха летом не стоит?
– Понимаете, однозначного ответа я дать не могу. После этой реновации средняя глубина водохранилища составляет примерно 3,4 м. Да и течение на объекте небольшое, плюс в текущем году снова отмечалось маловодье – оно наблюдалось по всем регионам в Центральной России. В итоге эти факторы могут привести и к возобновлению неприятного запаха от водохранилища.
– А что сейчас можно назвать основным источником загрязнения водохранилища? Сбросы предприятий?
– Поймите, не может один фактор влиять на состояние того или иного объекта. Основной вклад в загрязнение сейчас вносят несанкционированные сбросы – и не только предприятий. Так, в период проведения мониторинга было выявлено более 100 несанкционированных точек. Работу по обнаружению таких врезов проводит и, в том числе, и структурное подразделение администрации Воронежа, однако ситуация связана с отсутствием финансирования – можно найти эти врезки, а завести точки в одну «ливневку» и отправить на очистные сооружения требует огромных средств. При существующей экономической ситуации это сделать сложно.
– А чьи отходы сливают в этих подобных точках? Вероятно, владельцами большинства являются промышленность?
– Они разные – и промышленные, и частный сектор. При этом установить инициатора врезки непросто, однако я думаю, что это возможно.
От халатности до «экологической катастрофы»
– Мы видели, что проводилось углубление дна в районе Петровской набережной. Получается, что саму воду не очищали – например, какими-либо очистными установками?
– Такой объем воды с помощью установки очистить нереально. Самая чистая вода находится в верховье водохранилища, ставить там установки было бы нерентабельно и нецелесообразно. А самая грязная вода сейчас на водосбросе у плотины в районе ул. Острогожской. Тем не менее, мы планируем расчистку р. Тавровка, которая впадает в Масловский затон, а это, в свою очередь, поможет улучшить состояние водохранилища. Мы рассматривали разные варианты очистки водохранилища, в том числе, и биологическую. Один из вариантов заключался в добавлении тех или иных бактерий, одноклеточных водорослей в водоем. На испытательной базе мы испробовали огромное количество разных не химических реагентов, которые позиционировались как безопасные. Вывод был таким: если водоем имеет небольшую кубатуру, реагенты были бы эффективны, но на испытательном объекте должного эффекта не было. Возможно, биологическая очистка сработала бы в случае отсутствия постоянного попадания в водоем загрязняющих веществ, однако этот объем мы контролировать не можем. Мы проверяем только сбросы крупных предприятий, которые перед этим должны проходить очистку.
– То есть, ЛОСы не являются источником самых грязных стоков в водоем?
– Скажу так – чем крупнее предприятие, тем серьезнее на нем система контроля очистки как воздуха, так и сбросов. Если раньше крупные предприятия были основными источниками сбросов в воду, то сейчас не могу назвать никого, кроме ЛОСов. Однако на это предприятие стекают все загрязняющие вещества, образующиеся на территории Левобережного и Железнодорожного районов. Правда, отмечу, что эти сбросы официальные, но надо учитывать еще и значительный объем нелегальных сбросов. Объем веществ, которые сбрасывают ЛОСы, емкий, но он находится в постоянном мониторинге специализированными службами. Думаю, главная проблема ЛОСов – техпроцесс не успевает за теми реалиями, которые существуют сейчас. Собственники много лет не вкладывали в развитие своего предприятия, а ведь на дворе 2021 г. Однако и они проводят реконструкцию, у них началось техническое перевооружение.
– А что же делать с неприятным запахом?
– Подчеркну, что количество веществ, поступающих на иловые карты ЛОС, снизилось. Не обрати мы на них внимание – неизвестно, чем бы это закончилось. Вспышка зловония в 2018 г., я предполагаю, произошла внезапно: тогда, по всей видимости, в какой-то момент ЛОС получили тот состав вод, который убил бактериальную среду для очистки стоков. Может быть, это была чья-то халатность, ведь должен был осуществляться постоянный контроль вод. Повторю, их основная проблема – отсутствие модернизации производства. Город развивается, а они нет – и это их ошибка.
– И сколько продлится их реконструкция?
– Не могу сказать. Есть инвестиционный план, собственники медленно, но действуют по нему.
– А сам Масловский затон чистили?
– Да, мы проводили работы по экологической реабилитации данного объекта. В принципе в области водоемы мы постепенно очищаем от донных отложений, остатков биологических ресурсов. Однако, на мой взгляд, это не самый верный подход. Если мы берем водный объект – реку или озеро – то, наверное, стоит проводить его экологическую реабилитацию, расчистку на всей протяженности в границах Воронежской области. Расчистка на участках небольшой протяженности не дает устойчивого эффекта.
– Так, а что препятствует?
– Финансовые проблемы. Эта работа очень кропотливая, финансово емкая и займет не один год. Просто проехать с машиной, которая почистит камыш – мало, удалить иловый осадок – это так же целая система. Даже для того, чтобы складировать донные отложения, необходимо прокладывать трубопроводы, ведь на берегу их хранить нельзя. Помните историю с «экологической катастрофой» на Икорце? Поясню ситуацию: тогда обратился за согласованием подрядчик, попросив просушить иловые осадки на берегу. Было оговорено, что грунт будет лежать в 30-40 м от берега, а до конца октября его должны были вывести на иловые карты. Однако кто-то решил, что можно благоустроить данную территорию этим илом – и сроки сорвали. Сейчас этот осадок вывезли.
– Виновных наказали?
– Оштрафовали. Отмечу, что штрафы у нас серьезные, но сделаю оговорку, что это нацпроект, поэтому усугублять отношения с подрядчиком было бы нецелесообразно. Правда, от штрафа за нарушение режима водоохраной зоны им уйти не удалось.
План или мечта?
– Вернемся к водохранилищу. В 2014-2015 г. одна из компаний предлагала запустить плавучую платформу, внизу которой находились бы резервуары с растениями для очистки воды. Этот проект так и не реализовали.
– В 2019 г. закончился первый этап реабилитации водохранилища, однако он был связан, в основном, с углублением его дна. Объясняя простым языком – чем больше мы сделаем чашу, тем чище должна быть вода. Тогда были затрачены колоссальные средства, изъято огромное количество грунта, однако в 2020 г. снова было цветение. Если раньше воду убивали химические вещества, поступающие с предприятий, то сейчас ситуация иная – в водоем сливают мало химии, однако здесь присутствует теперь действительно избыточно очень много органики. Говорить о том, что углубление дна спасет ситуацию – сложно. Повторюсь, нужно в первую очередь исключить несанкционированные сбросы.
– В чьих это полномочиях?
– Вообще это должны делать представители природоохранных структур, коммунальных и дорожных служб. Одна организация ситуацию не выровняет, необходимо действовать совместными силами.
– Есть ли на данный момент какой-либо план, концепция, как перекрыть эти стоки?
– Их владельцев надо сначала установить.
– И кто должен это сделать?
– Хозяйственные службы города, и я говорю не только об управлении ЖКХ. Включение водохранилища в нацпроект «Экология» уже рассматривалось в 2018-2019 гг. Однако, когда был сделан запрос в Минприроды о возможности участия объекта в программе, там были определены очень жесткие условия – например, полное исключение поступления загрязняющих веществ в воду.
– Справятся ли очистные сооружения с тем объемом веществ, которые, в случае прекращения несанкционированных сбросов, попадут к ним?
– Если проведут модернизацию – да. Собственники ЛОС должны понимать, что город развивается и в промышленном, и в социальном масштабе, и проработать такую стратегию технического перевооружения, которую нужно будет внедрять ежегодно. Есть очень хорошие перспективы. Сейчас на федеральном уровне принимается решение по реабилитации р. Дон. Эта программа будет идентична программе очистки р. Волга. Воронежская область тоже подготовила ряд предложений, в том числе, и по реконструкции и строительству очистных сооружений – в частности, в крупных городах.
– И когда можно ждать начала этой программы?
– Сейчас это решение принимается на самом высоком уровне. В частности, рассматриваются предложения, которые направили 16 регионов. Таким образом, даже если ее примут, то начала программы стоит ждать не ранее 2024 г. Это будут масштабные работы.
Проект на будущее
– С правого берега водохранилища было углублено, почему эти меры не затронули левый?
– Проект был выполнен в полном объеме. Специалисты рассмотрели все факторы при очистке объекта. А на левом берегу и без того глубоко. Не забывайте, что это биосистема, сформированная ни одним годом. Такая же ситуация сложилась в Павловске, где находится Басовский рукав, который в 2005 г. был перекрыт. Там построили дамбу, но кто-то выдвинул предложение ее разобрать. Этого делать нельзя, так как там сформировавшаяся экосистема, и неизвестно, что может произойти, если рукав откроется. Подчеркну, что к подобным решениям нужно подходить очень серьезно.
– Губернатор занимается вопросом очистки водохранилища? Интересен ли он ему?
– Вопросы, связанные с состоянием водохранилища, находятся под пристальным вниманием губернатора. Под контролем у Александра Викторовича и реконструкция Петровской набережной, ключевые решения стоят за ним. Отмечу, что все участники процесса понимают, что если не будут приняты жесткие меры по упреждению поступления вредных веществ в водохранилище, то проект реконструкции будет провален. Предполагаю, что именно этот проект должен решить вопрос или дать стартовую точку к решению проблемы водохранилища.
– Есть ли понимание о суммах?
– У департамента экологии нет, мы лишь предлагаем варианты решения. В этом вопросе мы выступаем как эксперты.
– В ближайшее время реконструкция Петровской набережной уже начнется. Получается, вопрос с водохранилищем нужно решать до этого процесса?
– Только одновременно – это в планах, запараллелить процессы – самое сложное в современных реалиях. Скажем так – Воронежская область находится в зоне экологически комфортного проживания. Понятно, что мы должны стремиться к совершенству. Однако самое главное – выдержать баланс.
Беседовали
Снежана Смольянинова,
Татьяна Омельченко