Александр Плаксенко: «Здравые люди ждут начала разработки никеля»
Тема разработки никелевых месторождений в Воронежской области за последнее время несколько потеряла свою остроту, но это совершенно не значит, что сам проект канул в Лету. На Еланском и Елкинском участках завершаются геолого-разведочные и оценочные работы, соответственно, в скором времени станет точно ясно, начнут ли добывать никель в регионе, или этот проект будет отложен на долгие годы. Что показали проведенные в Новохоперском районе работы? Об этом наш разговор с куратором никелевого проекта в Воронежской области, доктором геолого-минералогических наук, академиком РАГН, заслуженным геологом России Александром Плаксенко.
– Александр Николаевич, в СМИ прошла информация о том, что основные работы разведочной стадии на Еланском и Елкинском месторождениях уже завершены. Можно уже говорить о каких-либо предварительных их результатах?
– Согласно лицензионным условиям, завершение разведочной стадии произойдет в феврале 2017 г. – к этому времени мы подготовим для Государственной комиссии по запасам (ГКЗ) технико-экономическое обоснование постоянных разведочных кондиций и отчеты: о геологическом строении месторождений, о запасах никеля и других полезных компонентов.
Если говорить навскидку, то потенциальная мощность обоих месторождений прогнозируется в объеме примерно 1 млн тонн никеля. Это – значительно больше, чем виделось изначально на стадии проектирования геологоразведочных работ. Так что можно смело говорить – месторождения состоялись, причем из разряда крупных, если не сказать уникальных. Хотя с конкретными цифрами все же повременил бы – произойдет утверждение запасов, и к этой теме можно будет вернуться вновь.
– А когда можно ожидать этого утверждения?
– По регламенту, у ГКЗ есть на это три месяца – думаю, к началу лета уже все станет понятно. Так что в июне-июле руководство «Уральской горно-металлургической компании» (УГМК, конечный бенефициар лицензий на разведку и разработку новохоперских никелевых месторождений – прим. ред.) примет окончательное решение о начале освоения этих месторождений.
– Противники их освоения неоднократно говорили, что разработка никеля сегодня якобы не имеет никакой целесообразности для страны – мы и так производим его значительно больше, чем потребляем…
– Сейчас – да. Но надо смотреть на перспективу. Кольские и норильские месторождения уже истощены, их запасов хватит еще лет на пять – десять. И что мы будем делать потом? Закупать сырье в Канаде? Не думаю, что с учетом сегодняшней внешнеэкономической ситуации это – правильно.
А то, что Россия продает никель за рубеж – это нормально. Что-то мы продаем, что-то – покупаем. Например, после развала Советского Союза мы вынуждены завозить из-за границы марганец, алюминий, хром, редкие земли и многое иное. Таким образом мы поддерживаем определенный экономический баланс, что напрямую положительно влияет на стратегическую и сырьевую безопасность страны.
– А для самого владельца лицензий есть экономическая целесообразность разработки этих месторождений? Ваши оппоненты неоднократно говорили, что ее не существует.
– Если откровенно, то я не знаю ни одного грамотного оппонента, который владел бы нашими материалами и мог провести такой анализ. Думаю, УГМК сама решит, целесообразно ли этим заниматься, поэтому мы и ждем результатов защиты запасов на ГКЗ. Но отмечу несколько важных факторов, напрямую влияющих на экономическую составляющую разработки месторождений.
Во-первых, это – количество запасов. Понятно, что если месторождения хватит на 5-10 лет, то смысла вкладываться в его освоение нет. Но мы уверены, что Еланское и Елкинское месторождения можно будет разрабатывать на протяжении 50-70 лет.
Во-вторых, выход полезного компонента из руды. Руды ведь могут быть сами по себе богатыми, но выход полезного компонента из них – незначительный. Однако в исследованных нами образцах он составляет примерно 80%. Поверьте, это – более чем достойный показатель.
В-третьих, стоимость конечного продукта на рынке. Вот на этот фактор чаще всего указывают противники разработки месторождений – якобы цена на никель в последнее время падает, зачем его разрабатывать? Но, позвольте, мы не можем прогнозировать, как она будет меняться даже в ближайшие пять лет, а что уж говорить о 50 годах или более длительном сроке, в течение которого планируется осваивать месторождения!
Ну и наконец, по нашим оценкам, с точки зрения закономерности развития геологических процессов Воронежская область в перспективе может оказаться третей (вслед за Норильским регионом и Кольским полуостровом) и последней в России крупной никеленосной провинцией.
– Но есть и еще один фактор – мнение местного населения по поводу разработки.
– Согласен. Но тут нужно понимать, что оно серьезно изменилось с 2012 г., когда только стало известно о перспективах разработки месторождений сульфидных медно-никелевых руд. В сентябре 2013 г. в Новохоперске открылось представительство УГМК, которое стало работать, в том числе, на разъяснение отдельных аспектов деятельности компании. Его деятельность привела к тому, что в районе значительно снизились протестные настроения, люди приходят туда за помощью, советом. И скажу так: здравые силы района очень ждут начала разработки, появления новых рабочих мест, которых тут планируется создать примерно 4 тыс.
Кстати, мы и наши подрядчики уже сегодня привлекаем местное население к работам: по охране объектов, в представительстве УГМК, на бурении скважин и отборе проб. Кроме того, для благоустроительных работ мы использовали мощности местного предприятия. А в развитие социальной сферы района компания уже вложила без малого 220 млн руб.
– Рабочие места и инвестиции – это хорошо. Но ряд жителей Новохоперского района действительно боится экологических последствий начала разработки. Насколько их страхи обоснованы?
– Знаете, эти страхи во многом надуманны, их формируют определенные структуры, которые очень не хотят, чтобы месторождения начинали разрабатывать.
Но я могу кое-что сказать об экологии. Например, о том, что мы обнаружили в Новохоперском районе семь карьеров, где незаконно добывается строительный песок. Возле них, к слову, не стоят казаки и экологи, трубящие об экологической угрозе. Хотя угроза тут очевидная – карьеры эти вскрывают продуктивные водоносные горизонты от которых питаются, кстати, колодцы в местных населенных пунктах, превращаются затем в свалки и наносят колоссальный урон окружающей среде.
Или о сахарном заводе и спиртзаводе, которые сбрасывают неочищенные стоки в реки Елань и Савалу, о свинокомплексе, построенном в пойме Савалы, отходы от которого идут на поля фильтрации. Но об этом почему-то тоже никто не говорит. А я вам скажу как человек, регулярно приезжающий сюда на рыбалку: каждые год-два в этих реках происходит замор рыбы – как понимаете, отнюдь не из-за добычи никеля, которая еще даже не ведется.
Как только структуры УГМК получили лицензии на изучение и разработку этих месторождений, мы стали в постоянном режиме проводить здесь анализ фонового состояния окружающей среды. Замеряем все, что касается экологии и понимаем, в чем тут реальные сложности. Поверьте, ущерб окружающей среде разработка никеля нанесет куда меньший, чем уже наносят долгие годы указанные предприятия. Потому что УГМК разработает программы экологической и промышленной безопасности, они пройдут публичные обсуждения – разработка, если она будет вестись, пройдет максимально прозрачно.
– Экологических последствий, к слову, опасаются жители не только Новохоперского района, но и Воронежа…
– А здесь я могу предложить провести один расчет. Возьмите карту, циркуль, вставьте его иголку в центр Воронежа и нарисуйте круг радиусом 100 км. Вы увидите, что областной центр окажется в зоне воздействия не только Нововоронежской атомной электростанции, но и Новолипецкого металлургического комбината и Курской магнитной аномалии. Новохоперские же месторождения от города отдалены на расстояние 220 км! Но, повторюсь, и тем, кто проживает вблизи от них, тоже нет смысла бояться их разработки.
– Когда, кстати, можно ожидать ее начала?
– Нескоро. Если в следующем году мы утвердим запасы и руководство УГМК примет решение о начале работ, то до 2020 г. должны будем разработать собственно проект освоения месторождений – со строительством горнодобывающего предприятия, состоящего из двух шахт и ГОКа. Ввести его в эксплуатацию планируется к середине 2023 г., а вывести на проектную мощность – к 2028 г. так что первая руда на обогащение пойдет не раньше, чем через шесть-семь лет.
Может, и позже. У лицензиата есть право на такое внесение изменений в условия пользования недрами, в связи с какими-либо форс-мажорными ситуациями. Такое бывает, в этом нет ничего страшного.
– Вы сказали про ГОК. Как я понимаю, он будет проводить только первичное обогащение?
– Разумеется. Еще в бытность начальником отдела геологии и лицензирования по Воронежской области я говорил: плавить металл здесь нельзя ни в коем случае. Этот же момент отражен в лицензионных условиях, – где прописано, что к середине 2023 г. должен быть построен металлургический завод в г. Кировоград Свердловской области, который и станет работать с воронежским концентратом с учетом новых технологий по безопасности и охране окружающей среды.
– Александр Николаевич, как я понимаю, Еланским и Елкинским участками список потенциальных месторождений сульфидных медно-никелевых руд в Воронежской области не ограничивается. Скажите, какие территории региона могут быть еще потенциально вовлечены в процесс разработки никеля?
– В свое время региональный отдел геологии и лицензирования подавал три заявки в Роснедра для оформления лицензий на изучение месторождений сульфидных медно-никелевых руд. Это были Елань-Елкинский (Новохоперский район), Мамон-Подколодновский (Верхнемамонский район) и Вязовско-Уваровский (Таловский и Грибановский районы) участки. Елань-Елкинский выглядел предпочтительнее: тут – сближенные интрузии и один тип руд, это руды – массивные, жильного типа и круто падающие, залегающие на глубине 300-400 м. Поэтому изначально здесь шла речь о разработке только шахтным способом. Данный участок в итоге и выбрали в качестве пилотного – только он был разбит на две лицензии.
По остальным участкам ситуация несколько иная. Там руды – вкрапленные, типа Ждановского месторождения Кольского полуострова. Это – более крупные интрузивные массивы, мощность вскрышных отложений меньше – порядка 70-150 м. Поэтому, в принципе, если и будет планироваться их разработка, то открытым способом. Но там придется тогда затрагивать очень большие площади, что сопряжено со сложностями решения земельного вопроса. Однако проект мог бы стать очень интересным, в том числе, за счет использования вскрышных пород: строительных песков, бентонитовых и каолиновых глин, а в ряде случаев – и титан-циркониевых россыпей.
Кстати, есть интересные варианты и разработки сульфидных медно-никелевых месторождений в Липецкой области. Там есть участки, сопоставимые по геологическому строению с новохоперскими. И, между прочим, в соседнем регионе очень ждут, когда на них обратят внимание. Там понимают, что это – возможность для мощного развития экономики. А значит, качественно новый уровень жизни для людей. Для Воронежской же области никель, вообще, может стать едва ли не манной небесной. И отказываться от возможностей, которые предоставлены нам природой, безумно.