Ян Посадский: «Как бы ни ругали Воронеж, здесь дышится легко»

В последнее время в Воронеже стрит-арт стал не просто направлением современного искусства, но и своеобразным «телефонным проводом» между властью и простыми горожанами. Художники, которые зачастую за свои произведения попадают в полицию, пытаются передать «наверх» важнейшие сообщения, жалобы, а иногда даже просьбы о помощи. Как выглядит такая «связь» и насколько она действенна, корреспонденту «Обозреватель.Врн» рассказал воронежский художник Ян Посадский.

– Побеседовать по вашему приглашению решили в мастерской – и по совместительству в общественном пространстве «Дай пять». Как у вас возникла идея из квартиры создать выставочный зал? 

– В начале 2019 г. у меня остро встал вопрос переезда из общежития ВГТУ в квартиру. Перед этим мы познакомились с Мишей Гудвиным, который является моим коллегой по «цеху». Тогда мы подумали, а почему бы не снять трехкомнатную квартиру, где мы смогли бы сделать рабочее пространство и создавать объекты искусства. Каким-то чудом мы наткнулись на эту квартиру, в которую я влюбился с первого взгляда. Это обкомовский дом, здесь жила вся номенклатура Воронежа, кстати, и редактор «Коммуны». Это ценное наследие, в котором хочется творить. Так, когда мы открылись в мае 2019 г., решили один раз устроить выставку, затем второй. Поэтому мастерской эта квартира так и не стала, превратившись в общественное пространство.

– А почему выбрали такое название? Есть ли в нем какой-либо символ? 

– Название сформировалось из адреса: Пятницкого, 52, кв. 5. Фраза «Дай пять» очень молодежная, но при этом не является элитарной или претенциозной. Все, что вы здесь увидите, все, что называют «современным искусством» – это обыденные вещи, доступные всем и каждому.

– Получается квартиру за счет искусства вам преобразить удалось. А если глобальнее? Сможете назвать несколько зданий в городе, которые смогли бы сделать лучше с помощью стрит-арта? 

– Таких зданий немного, ведь большая часть построек, особенно современных, не может спасти даже реконструкция. Например, сталинки, модернистские здания 60-х годов – они выглядят в сотню раз лучше современных, ведь в то время была культура архитектуры, даже типовые дома 80-х годов, на мой взгляд, безумно красивые и стильные. Были тогда целые институты, которые разрабатывали типовые, но стоящие проекты. Сейчас каждый горазд строить свое, все дома крайне хаотичные и спорные, получается сыр-бор. Если старые дома можно улучшить путем каких-то росписей или новой отделки, то новым поможет лишь смена архитектора.

– Ваш последний проект «Осторожно, мины!» мог бы улучшить здание телеграфа? 

– Думаю, это возможно. Начнем с того, что здание телеграфа – это поздний конструктивизм, к объекту нужно подходить очень аккуратно. Я хотел создать очень минималистичную вещь – внедрить на фасаде историческую надпись «Осторожно, мины!», выполненную азбукой Морзе, не конфликтуя при этом с архитектурой здания. Бэкграунд, окружение очень едино смотрелось бы с таким объектом искусства. Так как я по образованию архитектор, я за то, чтобы здание не конфликтовало со стрит-артом – они обязаны дополнять друг друга. При этом я против растяжек, баннеров на фасадах, когда рекламные элементы перекрывают часть кирпичной кладки, декора. Эскизу, о котором мы говорим – сопряженному с историей здания – уже полтора года. Проект то согласовали, то опять не согласовывали, честно говоря, это было какое-то издевательство.

– А за реализацию проекта предполагался какой-либо гонорар? 

– Изначально я предложил воплотить проект в жизнь безвозмездно – компании «Ростелеком», собственнику здания, требовалось оплатить только расходники. После того, как начались проблемы с согласованиями, я сказал, что сам все оплачу, только бы позволили реализовать проект. Как оказалось, «Ростелеком» очень своенравный, а с ним не хотят конфликтовать. Вот и получается: кто мог – не дожал, кто хотел помочь – не смог. По словам директора «Ростелекома», воронежцы не поймут проект. Но почему не поймут? Я сделал расшифровку, экспликацию. Там совершенно не нужно понимать – нужно лишь уметь читать. Эскиз по-прежнему на бумаге.

– Получается, проект «Осторожно, мины!» уйдет в дальний ящик? 

– Пока что я решил легализовать его с помощью Интернета. Существует множество платформ, где публикуют фотодокументацию разных проектов со всего мира. Ты не можешь поехать в Нью-Йорк, но есть порталы, где предлагается посмотреть созданные именно там произведения искусства. Так планирую сделать и я, подготовить документацию проекта, даже если он не был реализован, и тогда о нем узнают люди.

– А в компании «Ростелеком» предложили какую-либо альтернативу проекта или просто отказали в реализации? 

– Да, посоветовали сделать что-нибудь другое, более понятное. Но я не могу штамповать тысячу вариантов. Я себя тоже уважаю и не могу сделать качественный продукт об одном и том же в десяти вариантах. Я заложил в этот проект некую игру, что телеграфное оборудование спасли благодаря фразе «Осторожно, мины!», написанной на немецком языке. Я зашифровал ее на язык телеграфных станков, с помощью азбуки Морзе. Баннер должен был использоваться только прозрачный – это очень щадящий в плане дизайна элемент, который не перекрывает архитектуру. Однако «Ростелеком» считает иначе, мне эта логика не понятна.

– А с руководством компании сами разговаривали? 

– Связь – это очень важный момент. Теперь я на опыте понял, что нужен прямой контакт между человеком, который принимает решения и тем, кто предлагает контент. Я общался не напрямую с руководством, а через пресс-службу, а это – «сломанный телефон».

– Вы стали участником и другой резонансной истории – со сносом хлебозавода № 1. Когда комплекс начали демонтировать, вы устроили акцию «Выбора нет». Можете прокомментировать новость о признании здания не имеющим никакой исторической ценности? 

Я когда-то жил у ВГТУ и часто ездил на автобусе № 26а, который следовал мимо хлебозавода. Я всегда любовался трубой, являющейся примером промышленной архитектуры XIX в. Когда я услышал о сносе, я был в шоке, но сразу начал думать о том, что предпринять. Цель была не поймать «хайп» – речь идет о важном для меня месте. Акцию мы придумали всего за один день, и я считаю, она удалась на 100%. Экспертиза, которая выяснила, что якобы хлебозавод не имеет никакой ценности – смешно. И я знаю, что история может иметь продолжение. Тогда мы снова будем что-то придумывать, чтобы остановить этот беспредел.

– А как, на ваш взгляд, в целом чувствует себя стрит-арт в Воронеже? 

– Если брать в пример Екатеринбург, стаявший неофициальной столицей стрит-арта в России, то в Воронеже, конечно, дела обстоят намного хуже: в городе нет такого обширного граффити-сообщества. В Воронеже уличных художников крайне мало, к тому же у нас серьезные проблемы с согласованием проектов.

— Правда, что уличные художники частые гости в отделах полиции? Были ли у вас какие-либо проблемы с правоохранителями?

– Если Честно, от существенных проблем меня будто отвело. Да, эта классическая схема была и будет: рисовал, подошли полицейские, забрали в отдел, взяли показания. Штрафов было много, но состава преступления в моих действиях никогда не было.

– В вашем творчестве проглядывает краеведческий мотив. Так и было задумано? 

– Мое искусство имеет низкий порог вхождения. Я даю возможность углубиться в интересные факты из истории города, нахожу или крутую историю, или место, после чего перерабатываю это в символ – очень простой, но очень содержательный по исторической части. Моя задача – сопрягать факты и места, чтобы создать классный исторический символ. Все архитекторы работают с историей места.

– А не получается ли так, что в связи с тем, что современное искусство не особо понимает старшее поколение, вы пытаетесь донести свои идеи только до молодежи? 

– Я как раз полагаю, что тему, с которой я работаю – а это исторический бэкграунд – проще понять именно более возрастному поколению, так как им ближе тема истории. Молодежи более привычны какие-либо проекты, связанные с, с передовыми технологиями. Для старших это, наоборот, это сложнее для восприятия, нежели исторически факты. Хочется, конечно, привлекать людей разных возрастов к участию или обсуждению городских проектов, эстетизирующих пространство. И речь не только о краеведении – я вопрос рассматриваю также в контексте эстетики. Это многоаспектная работа, которою я хотел бы адресовать людям всех возрастов. Пока что я тут, в Воронеже, буду работать на его благо.

– Какие ближайшие планы на будущее? 

– В ближайшее время постараюсь реализовать проект «Река Воронеж». Хочу изобразить силуэт исторического русла реки Воронеж на фасаде корпуса «Россетей» в районе Адмиралтейской площади. Пусть мне пророчат такой же итог, как и с проектом «Осторожно, мины»!», я все же попытаюсь. Также в разработке есть предложение преобразить арку на ул. Кольцовской, д. 8. В 1989 г. в Воронеж, как сообщали мировые СМИ, прилетал НЛО. Тогда было куча разговоров и публикаций о долгожданном контакте землян с инопланетянами. Я думал о том, чтобы расписать арку, заложив в проект именно эту историческую новость. Также безумно важным считаю создание какого-либо проекта, посвященного Аркадию Давидовичу. Знаменитый воронежский писатель-афорист после своей кончины достоин увековечения своего имени в городе. Проектов очень много, не хочу загадывать.

Говорили про будущее, оно, получается связано, в основном, с Воронежем? Или есть планы на переезд? 

Определенно, связано. Я чувствую, что у меня и без переездов в Москву, например, здесь много работы. Чувствовать себя первооткрывателем – здорово, но здесь вопрос не о хайпе, не о том, мол, посмотрите, какой я крутой художник. Моя задача – попытаться донести до кого-то на высшем уровне проблемы города, постараться привить жителям любовь к городу и его истории. Мы говорили про краеведческий мотив в моем творчестве, так вот он не случаен – я хочу познакомить воронежцев с историей города.

Справка:

Ян Посадский – воронежский художник, представитель российского стрит-арта, основатель художественной галереи современного искусства «Дай пять». Родился в Мичуринске Тамбовской области в 1996 г. Окончил ВГТУ (бывш. ВГАСУ) в 2019 г. В дипломной работе рассматривал возможности паблик-арта в гуманизации городской среды на примере своих работ. По образованию архитектор. Самые известные работы художника:

  • надпись «Вонеж» на опорах Чернавского моста, с помощью которой художник попытался привлечь внимание к одной из экологических проблем города, а точнее — неприятному запаху от Воронежского водохранилища
  • арт-объект «Ключ Столля» (Карла Маркса, 92) – рисунок, у которого есть виртуальное дополнение, его можно  увидеть в приложении Instagram. Работа посвящена старейшему заводу города – Товариществу механического завода им. В. Г. Столля
  • надпись «Хлеба и зрелищ» (Кольцовская, 15) – своеобразное недовольство художника сносом старинного, возведенного в начале ХХ века, здания, где располагался цех хлебозавода № 4. Отметим, что надпись закрасили, а художника вызывали в полицию
  • акция «Выбора нет» (ул. Фридриха Энгельса, 88), являющаяся протестом против сноса хлебозавода № 1.

Беседовала Снежана Смольянинова